Однажды на рельсах я вдребезги пьяным заснул,
Последним объятием гравий сырой обхватив,
И я не услышал сотрясший окрестности гул,
И ноги отсек мне блуждающий локомотив.
Теперь я сижу в переходе подзеином, скорбя,
Завистливо глядя на сотни мелькающих ног.
Подходит старуха:"А яйца-то есть у тебя?
А кожаный болт? Ну тогда все в порядке, сынок".
Я ей говорю:"За Россию я бился в Чечне
И вот в переходе выпрашивать вынужден медь".
Она же в ответ:"Коль поедешь, солдатик, ко мне,
Как Ельцин Россию, там сможешь меня поиметь".
"Как Ельцин - Россию?.. Что ж, едем, старуха, к тебе,
Кати мое кресло и встречных нещадно дави.
Покатим навстечу твоей предрешенной судьбе,
Покатим навстречу твоей извращенной любви".
На кухне у бабки со смаком я водочку пью
И жру все подряд, словно месяц дотоле не жрал,
Но томными взорами страсть выражаю свою
И шумно вздыхаю, как чующий самку марал.
Когда в холодильник полезет старуха опять,
Старушечью голову дверцей я вдруг защемлю,
Затем поспешу неопрятные юбки поднять
И в этой позиции вдумчиво с ней пошалю.
Тем временем в черепе бабки замерзнут мозги,
Глаза отвердеют и ляжет на них белизна...
Стащу я чулок у развратницы с толстой ноги
И в рот затолкаю, где каменно смерзлась слюна.
Пока не успела оттаять ее голова
И смотрят глаза беспросветным морозным бельмом,
Я накрепко к стулу ее примотаю сперва,
А после устрою в квартире полнейший разгром.
Я вынесу все и квартиру оставлю пустой,
Чтоб знала старуха, кого привела погостить,
Что был у нее не калека, не жулик простой,
А подлинный Ельцин, с которым опасно шутить.
Я вынесу все: телевизор старушечий "Темп",
И все сбереженья, и нижнее даже белье,
Чтоб знала старуха: не фраер какой-то, не штемп,
А подлинный Ельцин иметь согласился ее.
Постоянная ссылка на это стихотворение: